Читаем на ту же тему:http://d-v-sokolov.livejournal.com/298309.html
__
Оригинал взят у
krasnaia_gotika в Ленин "не любил денег. Не любил золото с его черной силой и злой властью над людьми"...Появление у Сталина конкурента в виде Дворца Советов беспокоило в 1945 году Ганну Бегичеву, «простого рядового труженика», как она отрекомендовалась в письме Берии, — Берия переслал письмо Маленкову и Молотову, в чьем архиве оно в результате и оказалось:
"Не покарайте меня за дерзкое обращение, но эту смелость дает мне та чудодейственная тайна новой жизни, которая позволяет маленькому человеку говорить самым большим людям теплое дружеское слово товарищ и размышлять о судьбах Родины. [...]
ДЕЛО КАСАЕТСЯ ПОСТРОЙКИ ДВОРЦА СОВЕТОВ.
Место назначенное для него выбрано неудачно и вот по каким соображениям:
Первое: грандиозное здание дворца в самом центре города совершенно убьет, раздавит своими масштабами прекрасный архитектурный ансамбль Кремля. Река Москва будет казаться ничтожной речушкой, не говоря уже о храме Василия Блаженного и о Мавзолее, которые будут выглядеть просто игрушками. Эта громада нарушит чудесный облик исторической Москвы с лучеобразно расходящимися улицами от сердца города — Кремля, уничтожит удивительный замысел постройки Кремля — Города солнца, глядящего на все четыре стороны света, олицетворяющего собою идеал Великого Ивана о Москве — третьем Риме. [...]
Дворец выиграет в некотором отдалении от центра города, скажем, хотя бы на Воробьевых горах, откуда он как бы вознесется над старой Москвой, тем паче, что памятник ЛЕНИНА полгода будет скрыт в облаках".
Далее Бегичева формулирует свои собственные, весьма конкретные предложения по московскому строительству. Она предлагает построить «Дворец Славы», чтобы хранить в нем «реликвии победы 1812 и 1945 годов» и «установить гробницы героев». Затем настает черед славословий Сталину:
"Возможно, что во мне говорит излишний украинский лиризм, но когда я, бывая в Тбилисе и (так — авт.), прихожу к месту покоя Екатерины ДЖУГАШВИЛИ, с огромной нежностью и любовью думаю о той, которая дала миру чудесного сына — человека во человецах, и грушу о ней, как о своей матери. Надгробия всегда волнуют сердце, через них ощущается связь времен, веяние истории шумит над надгробиями и нравственно возвышает живущих. Ни один памятник не говорит так много сердцу, как усыпальница ЛЕНИНА, как могилы ТОЛСТОГО, ПУШКИНА, КУТУЗОВА и других, а вот к могиле ГОРЬКОГО подойти нельзя. Будьте терпеливы, товарищ БЕРИЯ, не принимайте мои слова за досужую фантазию".
Затем Бегичева возвращается к теме Дворца Советов. Называя себя простой женщиной из народа, осмелившейся сказать то, о чем все думают, она утверждает, что «вся Москва» боится, что Дворец Советов подавит старый город и что придется «поднимать голову на эту громаду, как на милого слона, забравшегося в комнату»
В конце письма Бегичева делает еще два предложения — учредить орден Сталина и убрать изображение Ленина с бумажных денег, потому что Ленин «не любил денег. Не любил золото с его черной силой и злой властью над людьми. Цари и деспоты высекались на монетах, но они ведь признавали всесилие денег, а Вот чтобы чистейший образ ЛЕНИНА мяли разные (подчас грязные) руки — не хочется»
Из книги Яна Плампера Алхимия власти. Культ Сталина в изобразительном искусстве. М., 2010. Стр. 156-157, 397.
"Не покарайте меня за дерзкое обращение, но эту смелость дает мне та чудодейственная тайна новой жизни, которая позволяет маленькому человеку говорить самым большим людям теплое дружеское слово товарищ и размышлять о судьбах Родины. [...]
ДЕЛО КАСАЕТСЯ ПОСТРОЙКИ ДВОРЦА СОВЕТОВ.
Место назначенное для него выбрано неудачно и вот по каким соображениям:
Первое: грандиозное здание дворца в самом центре города совершенно убьет, раздавит своими масштабами прекрасный архитектурный ансамбль Кремля. Река Москва будет казаться ничтожной речушкой, не говоря уже о храме Василия Блаженного и о Мавзолее, которые будут выглядеть просто игрушками. Эта громада нарушит чудесный облик исторической Москвы с лучеобразно расходящимися улицами от сердца города — Кремля, уничтожит удивительный замысел постройки Кремля — Города солнца, глядящего на все четыре стороны света, олицетворяющего собою идеал Великого Ивана о Москве — третьем Риме. [...]
Дворец выиграет в некотором отдалении от центра города, скажем, хотя бы на Воробьевых горах, откуда он как бы вознесется над старой Москвой, тем паче, что памятник ЛЕНИНА полгода будет скрыт в облаках".
Далее Бегичева формулирует свои собственные, весьма конкретные предложения по московскому строительству. Она предлагает построить «Дворец Славы», чтобы хранить в нем «реликвии победы 1812 и 1945 годов» и «установить гробницы героев». Затем настает черед славословий Сталину:
"Возможно, что во мне говорит излишний украинский лиризм, но когда я, бывая в Тбилисе и (так — авт.), прихожу к месту покоя Екатерины ДЖУГАШВИЛИ, с огромной нежностью и любовью думаю о той, которая дала миру чудесного сына — человека во человецах, и грушу о ней, как о своей матери. Надгробия всегда волнуют сердце, через них ощущается связь времен, веяние истории шумит над надгробиями и нравственно возвышает живущих. Ни один памятник не говорит так много сердцу, как усыпальница ЛЕНИНА, как могилы ТОЛСТОГО, ПУШКИНА, КУТУЗОВА и других, а вот к могиле ГОРЬКОГО подойти нельзя. Будьте терпеливы, товарищ БЕРИЯ, не принимайте мои слова за досужую фантазию".
Затем Бегичева возвращается к теме Дворца Советов. Называя себя простой женщиной из народа, осмелившейся сказать то, о чем все думают, она утверждает, что «вся Москва» боится, что Дворец Советов подавит старый город и что придется «поднимать голову на эту громаду, как на милого слона, забравшегося в комнату»
В конце письма Бегичева делает еще два предложения — учредить орден Сталина и убрать изображение Ленина с бумажных денег, потому что Ленин «не любил денег. Не любил золото с его черной силой и злой властью над людьми. Цари и деспоты высекались на монетах, но они ведь признавали всесилие денег, а Вот чтобы чистейший образ ЛЕНИНА мяли разные (подчас грязные) руки — не хочется»
Из книги Яна Плампера Алхимия власти. Культ Сталина в изобразительном искусстве. М., 2010. Стр. 156-157, 397.
